Свобода - значит жизнь.
Название: Прости, я буду ждать тебя всегда.
Автор: Юмик
Бета: молодая Панда
Консультант: Лютый зверь
Пейринг: Какаши/ОЖП, Ирука, Наруто, Ширануи, Джирайя и др.
Рейтинг: R.
Жанр: Romance, drama.
Размер: макси.
Статус: в процессе.
Дисклеймер: герои и мир принадлежат великому и могучему Масаши Кишимото.
Саммари: в мире шиноби появляется «поющий демон». Примут ли его в Конохе?
Размещение: хотите тырить? Спросите автора.
Критика: критика приветствуется без ругани и мата, сапогами не кидаться, кошек не натравливать.
От автора: не надо пугаться))))). история длинная. Фикбук - ficbook.net/readfic/1738213
Пролог. Пролог. - yamalab.diary.ru/p171252174.htm
Глава 1. Глава 1. - yamalab.diary.ru/p171252466.htm
Глава 2. Глава 2. - yamalab.diary.ru/p171252660.htm
Глава 3. Глава 3. - yamalab.diary.ru/p171252964.htm
Глава 4. Глава 4. - yamalab.diary.ru/p171298470.htm
Глава 5. Глава 5. - yamalab.diary.ru/p173322172.htm
Глава 6. Глава 6. - yamalab.diary.ru/p185118684.htm
Глава 7. Глава 7. - yamalab.diary.ru/p185496873.htm
Глава 8. Глава 8. - yamalab.diary.ru/p186829803.htm
Глава 9. Глава 9. - yamalab.diary.ru/p188266919.htm
Глава 10. Глава 10. - yamalab.diary.ru/p190320236.htm
Глава 11. Глава 11. - yamalab.diary.ru/p195909677.htm
Глава 12.
Глава 12.
Только увидев окраину Отофоку, Какаши разрешил себе немного расслабиться и подумать о Мине Конохе.
Миссия была не из легких. Даже для таких опытных бойцов, как Хатаке и Асума. Хорошо ещё, что обошлось без тяжелых ран, и все шли своим ходом. Подумаешь, сломанные ребра да царапины от кунаев! Ну, еще выбитые костяшки пальцев, но с кем не бывает. Куренай то и дело озабоченно поглядывала на командира, зная, как его выматывало применение шарингана, но Копирующий ниндзя пока не выказывал признаков усталости. Может быть, из-за нового лекарства.
Последнее время в аптечку ниндзя стали добавлять золотистые пилюли. Лекарства для восстановления чакры и физических сил в кратчайшие сроки хватало, но новое снадобье снимало напряжение с глаз и обостряло зрение. Таблетки можно было растворить, а можно и так проглотить, словом, очень удобное изобретение Удо-сенсея и его ученицы. Спасибо им.
Вспомнив о Мине, Какаши невольно улыбнулся. Он ещё не до конца поверил, что "поющий демон" любит его, а ночь, их пока единственная ночь, и вовсе казалась наваждением. Счастливым сном, не иначе. Только с Мине Какаши осознал прочитанные когда-то давно слова: " Одно прикосновение любимого человека стоит тысячу ночей со всеми искусницами "веселого квартала".
Сколько у него было женщин? Он не считал. Наверное, поменьше, чем у красавчика Генмы. Последние годы Хатаке предпочитал делить ложе с юдзё, хотя бывали и другие на его футоне. По негласным законам рекомендовалось, раз выбрав юдзё, "придерживаться" ее, но Какаши не следовал правилам.
Юдзё частенько становились частью церемониального угощения шиноби, которое преподносили старейшины деревень, где ниндзя выполняли работу. Вежливость требовала принять такой дар, не отказываться от него. Еда, выпивка, женщина...
Женщин, девушек было много, и в последнее время их лица сливались в одно, густо набеленное, с кроваво-алой точкой кокетливо сжатых губ. Взгляд искоса, взгляд одновременно скромный и зазывающий. Воркующий или звенящий колокольчиками голос, запах рисовой пудры и ароматных притираний. Высокие изысканные прически с множеством шпилек и головных украшений или распущенные, почти дымящиеся потоки волос по плечам. Кто-то из них учился своему непростому искусству телесной любви по редким старым свиткам и был способен удовлетворить любую прихоть клиента.
Но никто не сравнился с Мине Конохой. Никто.
Она отдавалась любви смело и исступленно, словно для неё не существовало каких-то преград и запретов. Отвечала каждой клеточкой своего чувственного тела на любое прикосновение Какаши и сама обжигала его пылкими ласками губ и рук. Шептала что-то нежное на неизвестном языке, обцеловывая каждый кусочек, каждый уголочек мужского тела. Гортанно стонала, изгибаясь навстречу, открываясь словно цветок, впуская в себя и двигаясь вместе с мужчиной в одном неистовом, безудержном ритме страсти. Угадывала желания Хатаке и тут же их исполняла. Настоящий сгусток пламени, горячий, жаркий... Такого нельзя было забыть!
Посреди ночи обоим внезапно захотелось есть, и Мине, посмотрев на истыканный кунаями будильник, лихорадочно засобиралась домой. Какаши схватил её в охапку, прижал к себе: "Не пущу!" Еле-еле уговорил остаться. Пока пили чай с заедками, как выразилась Мине, Копирующий ниндзя посадил девушку к себе на колени, да так и не отпускал, прижимая одной рукой, всё боялся, что она исчезнет, растает, как туманное облачко. И на кровать отнес на руках своё сокровище.
Мине заснула почти сразу, прижавшись горячей щекой к обнаженной груди своего любимого. Какаши долго лежал, слушая сонное дыхание, перебирал, пропускал сквозь пальцы золотые пряди, пытался в темноте разглядеть очертания тела спящей, то и дело касался пересохшими губами её макушки, вдыхал медово-яблочный девичий аромат. Даже в далеком детстве рядом с отцом у него не было таких чувств защищенности и надежности, как теперь, когда он обнимал Мине Коноху. Полностью обнаженный. Без привычной маски.
На улицу Какаши и Мине выбрались уже после полудня, когда решили, что хомячковых запасов Копирующего ниндзя не хватит для удовлетворения их разбушевавшихся аппетитов. Договорились позавтракать, а вернее пообедать в "Ичираку-рамен". Не успели пройти и пары шагов, как перед ними выросли бойцы АНБУ. Какаши не надо было объяснять, что всё это значило.
"Эх, как не вовремя! - подумал он. - Неужели что-то случилось, и перенесли начало операции? Как теперь об этом сообщить Асуме и Куренай? Они часа через три в деревне появятся, не раньше. Придется Паккуна послать разыскать их и сообщить пренеприятное известие".
- Мине-сан, Пятая Хокаге срочно вызывает вас в Штаб, - глуховато, из-за фарфоровой маски оповестил один из бойцов АНБУ.
- Маа... - немного жалобно протянул гений Конохагакуре, по привычке взлохматив себе волосы.
- Это, наверное, из-за вчерашней миссии, - предположила Мине. - Я же её не выполнила. Не переживай! Мы сегодня ещё увидимся, ладо.
И прежде, чем отправиться в Штаб, девушка внезапно обняла остолбеневшего Какаши за плечи и поцеловала в губы через плотную ткань маски. Не постеснялась ни застывших за своей спиной АНБУ, ни обалдевших прохожих.
Какаши показалось или действительно один из бойцов АНБУ, тот, что был пониже, покоренастее и постарше, подмигнул ему?
И что значило загадочное непроизносимое слово "ладо"?
В тот день им не пришлось снова встретиться, поговорить. Когда плотно поев, Хатаке заглянул в Штаб, оказалось, что Мине срочно направили на миссию. В Страну Ветра.
Какаши старался не думать о плохом. Сколько раз Мине уходила на задания и всегда возвращалась целой и невредимой. Генину, каким бы сильным он не был, не могли поручить очень опасное задание.
- С чего это Годайме и Морино развели такую конспирацию? - проворчал Асума, когда ниндзя наконец-то стали устраиваться на ночлег в небольшой гостинице. - Мы могли бы сразу вернуться в деревню, там же написать отчет и сдать его. Нет, придумали: дожидайтесь вестника в Отофоку.
- Приказ есть приказ, - откликнулся Какаши. - Да и нам лучше. Передохнем в городе. Ты же всё равно сюда собирался.
- Это зачем? - сразу поинтересовалась Куренай. - Асума, что тебе понадобилось в Отофоку?
Асума замялся, несколько раз пыхнул сигаретой. На смуглых скулах выступил румянец. Возможно, организмы Сарутоби и Юхи были как-то взаимосвязаны, потому что красноглазая куноичи тоже зарделась, как спелая вишня.
Какаши задумчиво поскреб подбородок, но промолчал. Подшучивать, как обычно, над напарниками почему-то не хотелось.
Если бы Хатаке самому пришлось писать два экземпляра отчёта о прошедшей миссии, он бы провозился весь вечер, да ещё ночь прихватил бы до утра. А так, удобно устроившись на расстеленном футоне, Какаши диктовал своим напарникам, а те уже заполняли стандартные бланки для Хокаге. Словно, команда № 7. Свои листки Какаши, сворачивал, сгибал, выкручивал и тянул. К тому времени, как Куренай и Асума поставили последнюю точку, вокруг их командира собралось восемь бумажных псов, очень похожих на суммонов Хатаке.
На следующее утро, сдав отчёты прибывшим бойцам АНБУ и получив приказ прибыть в деревню только через сутки, команда Какаши расслабилась. Обрадованная Куренай решила совершить рейд по местным магазинам, а Асума, чтобы избежать такого счастливого времяпровождения, предложил Какаши просто погулять.
Хатаке заметил, что приятель то и дело зависает у витрин ювелирных лавок. Два и два сложить было просто.
- Дату уже назначили? - невинно поинтересовался Какаши.
- Ты о чем? - немного растерялся Асума.
- Ты же кольца обручальные смотришь, - сказал Какаши. - Вот и интересуюсь: дату свадьбы уже назначили?
- Мы с Куренай со свадьбой решили подождать. Ты знаешь, старик Юхи придерживается традиций, а со смерти отца прошло ещё мало времени. Да и моя Куренай не торопится замуж. Но помолвка будет на этот Новый Год.
Какаши кивнул. Всё правильно. Если с Асумой что-нибудь случится, а у Куренай будет от него ребенок, то малыш унаследует фамилию отца - Сарутоби.
Наконец Асума определился с выбором магазина, а Хатаке последовал за ним. Пока напарник беседовал с моложавым продавцом, не зная, какое из колец выбрать, уж слишком велик был выбор, Какаши задумчиво переходил от витрины к витрине. Скоро и ему предстояло выбирать обручальное колечко для любимой женщины. Так почему бы не присмотреться заранее?
" Может купить Конохе-тян небольшой подарок? - размышлял Копирующий ниндзя. - Тем более скоро Новый Год. Ещё Ирука выяснил, что у неё вот-вот будет день рождения. Да мне самому хочется подарить Конохе-тян что-нибудь особенное. Просто так".
Но что подарить? Парни обычно дарили своим девушкам украшения, недорогие, вроде сувениров на память. Но Мине слишком много значила для Какаши, была необычной девушкой. Значит, и подарок для неё тоже должен был быть редкостным, необычным.
Насколько знал Какаши, Мине не носила ни колец, ни бус, ни кулонов. Единственной её слабостью из украшений были браслеты. Браслетов у неё было множество и самых разных. На миссии она, конечно, их не одевала, но в самой деревне никто этого не запрещал. Поэтому нежное, легкое, как шепот листвы, позванивание всюду сопровождало золотоволосую девушку.
Может, стоило купить браслет? Какой?
Одна пара украшений на витрине лежала чуть в стороне. Какаши пригляделся, его привлекли застежки в виде оскаленных собачьих голов с рубиновыми глазами. К тому же и сами браслеты заметно отличались от своих собратьев. Литые полукруглые пластинки из золота в середине были соединены подвижным звеном и отделаны драгоценной изумрудной эмалью. Поверх эмали крепились круглые и каплевидные прозрачные искрящиеся камешки. Низ браслетов был унизан маленькими, не больше ногтя мизинца Какаши, колокольчиками.
Но не слишком ли были широки браслеты для узких женских запястий? Или может, их надо было дважды обвивать вокруг руки?
- Господину что-то приглянулось? - поинтересовался совсем рядом старческий голос.
Какаши повернулся. Возле него стоял похожий на сухое дерево, высокий старик, явно хозяин ювелирного магазина. Когда успел подойти?
- Маа... Вот эти красивые и необычные, - указал Хатаке на приглянувшуюся ему пару.
- Вижу, что господин любит экзотику, - усмехнулся старик. - Эти браслеты и впрямь необычны для нашей страны. Их носят на щиколотках.
- На ногах?!
- Далеко на Западе есть племена, где женщины очень любят такие украшения. У нас они не приняты, но я в молодости купил эту пару ради любопытства.
- Наверное, дорогие, раз в нашей стране они такая редкость, - предположил Какаши, прикидывая, сможет ли он расплатиться за браслеты, облюбованные для Мине Конохи.
Старик искоса поглядел на высокого шиноби из Конохагакуре:
- Если бы я думал только о том, сколько стоят эти браслеты, то давно бы переделал их в нечто традиционное, что носят в Стране Огня. Или переплавил золото, убрав камни. Но я всегда чувствовал, что украшение сделано руками любящего своё дело мастера, сделано для кого-то с любовью. И мне бы хотелось, чтобы они попали к тем, кто оценил бы их красоту, а не золото и камни.
" Шимата! Не продаст, - подумал Какаши, а щеки под маской загорелись от стыда.
- Интересно узнать, какое стихотворение господин вспомнит, глядя на эти браслеты? - улыбнулся старик, словно прочитал мысли молодого мужчины.
Какаши чуть не приподнял хитай, чтобы шаринганом проверить, не шутит ли странный хозяин ювелирного магазина.
Но старик не шутил.
Какаши не был знатоком поэзии, как Мибу Шинобу, и чаще запоминал какие-нибудь смешные, а то и непристойные строчки, чем классические танка. Но сейчас в памяти неожиданно всплыло любимое стихотворение Сакумо:
Прошуршала в траве
крошка-ящерица, промелькнула
как зеленая тень.
На душе светло и печально.
Пригревают лучи заката...
Старик на мгновение прикрыл морщинистые, как у черепахи, веки и назвал цену браслетов. Какаши окончательно растерялся: ровно столько было у него в карманах! И тут же полез за кошельком. Надо было ковать железо, пока горячо. Пока странный хозяин не передумал.
- Не удивляйтесь, что цена кажется маленькой, - объяснил старик, открывая витрину замысловатым ключом. - Мне кажется, что господин приобретает браслеты для очень важного ему человека.
- Верно, - твердо ответил Какаши. - Это подарок необычному человеку. Единственному в нашем мире.
- Желаю господину и его подруге счастья, - улыбнулся в седые усы старик.
Браслеты уложили в кожаную коробочку, и Хатаке спрятал подарок для Мине в сумку. Потом немного подумав, переложил её в один из внутренних карманов жилета. Поближе к сердцу.
Хорошо, что Асума, занятый своей покупкой, ничего не заметил.
Не то, чтобы Какаши собирался скрывать от всех свои отношения с Мине Конохой. Но вдруг Мине передумала, пока он был на миссии? Не был же идеалом он, Хатаке Какаши, шиноби с вредным и ехидным характером. Даже если он - любимый для неё.
А вдруг, вернувшись в Конохагакуре, он обнаружит, что всё, о чем так сладко вспоминалось, ему только приснилось?
Ничего. Он готов доказывать Мине и словом, и делом, что любит её.
В гостинице их уже поджидала Куренай. Хитро улыбаясь, она преподнесла Какаши завернутый сверток.
- В честь какого праздника? - изобразил из себя ревнивца Асума.
- В благодарность за то, что наш командир переселился в другую комнату. И мы с тобой будем только вдвоем.
- Куренай, - в притворном ужасе округлил глаза Сарутоби, - и ты говоришь об этом так спокойно?
- После покупки книги "Ича-ича", для меня нет запретных тем, - важно ответила Куренай.
- Что??
Чтобы Юхи Куренай прикоснулась к эротическим фантазиям Жабьего отшельника? Быть этого не может!
Мужчины в четыре руки содрали плотную оберточную бумагу. Книга действительно была из серии "Ича-ича", только её переплет был не апельсиновый или ядовито-розовый, как обычно, а атласно-синий, цвета неба позднего летнего вечера, когда гаснет последний луч солнца. "Тактика ожидания".
У Какаши екнуло сердце. На обложке была нарисована девушка, на чьи плечи падали волны золотых волос. Мине Коноха? Он торопливо перелистал книгу. Неужели Джирайя-сама написал про Мине что-то в духе своих "грязных" историй?
Наспех пожелав друзьям "спокойной ночи", Хатаке скрылся в комнате.
Да, Джирайя и на этот раз не изменил себе. Эротических описаний хватало. Сюжет же книги получился настолько интересным и захватывающим, что нельзя было оторваться. Видно, великий писатель решил попробовать себя в новом жанре. Как же он там назывался? Эро-фэнтези? Может быть. Никто из читателей, за исключением ниндзя из Конохагакуре, не поверил бы, что героиня повести, да и почти все события, описанные в книге, были реальностью.
Жаль, Какаши не хватило ночи, чтобы дочитать новое творение знаменитого саннина хотя бы до половины. Утром предстояло отправиться в родную деревню.
Если бы на воротах дежурили пройдохи Хагане и Камизуки, Хатаке обязательно поинтересовался бы, как поживают некоторые их общие знакомые. Но нынче миссия охраны и контроля у главных ворот Конохагакуре досталась более старшим ниндзя. Какаши они были знакомы по общим заданиям, но не настолько близко, чтобы у них узнавать о Мине Конохе.
Отметившись у дежурных, команда Какаши направилась в больницу. Посещение после миссий медицинского заведения была обязательна, особенно для Какаши.
Первыми, кого Хатаке увидел в вестибюле больницы, были "неразлучники". Только сидели они какие-то подавленные, а Ирука, о чем-то просивший миленькую сестричку в стороне, был бледным, похожим на тень самого себя. Странновато.
- Йо, парни! - окликнул сенсея и штабистов Какаши. - У вас медосмотр? Направили к проктологу? Что вы сидите с такими пришибленными лицами?
Котетсу и Изумо едва взглянули на джонина, еле слышно ответили на приветствие и тут же перевели взгляды на подошедшего Ируку.
- Изменений нет, - сказал он им. - Состояние по-прежнему тяжелое.
- Ирука-сенсей, что случилось? - встревожился Какаши. - У кого тяжелое состояние?
- А, это вы, Какаши-сан. С возвращением, - наконец заметил его Ирука. - Коноха-тян в реанимации. Какаши-сан, к ней никого не пускают! Стойте! Подождите!
Но Хатаке бежал по коридору, не оглядываясь.
Он знал, где находилось ОРИТ. Слишком хорошо знал, потому, что сам частенько лежал там. И друзья лежали. Кто-то возвращался в строй, а кого-то выносили. В Конохагакуре были очень хорошие медики, но и они - не всемогущие боги.
Дело было плохо. Мине Коноху поместили в палату "смертников", так называли палату возле второй лестницы, которая вела не только на задний двор больницы, но и в морг на первом этаже. Назвали так палату потому, что сюда помещали совсем безнадежно больных и раненных. Трупы было удобно транспортировать на носилках вниз по лестнице в обитель Смерти.
В саму палату Какаши не пустили. Да он и не настаивал. Чем он мог помочь любимой? Сидел бы возле неё? Мешал бы. Туда, то и дело, заходили озабоченные врачи. Когда дверь достаточно широко приоткрылась, Какаши заметил, что возле кровати сидел сам Удо-сан и осторожно вводил в вену больной какое-то лекарство. За Мине Коноху боролись. Ему оставалось только ждать.
Прохладная ладонь легла на поникшее мужское плечо.
- Какаши, - окликнула его Цунаде. - Пойдем, я сама тебя осмотрю после миссии. И поговорим заодно.
Хатаке покорно последовал за Пятой Хокаге в комнатку возле палаты "смертников". В спокойные ночные дежурства здесь подремывали медсестры или спали родственники тех ниндзя, кто попадал в реанимацию.
Какаши, привычно раздевшись, дал себя осмотреть. Процедура стандартная, проводила ли её сама Годайме или кто-то из врачебного персонала.
Цунаде присела у стола, что-то писала на специальных бланках.
- Закажешь в аптеке, - сказала она, протягивая рецепты. - В этот раз обойдемся без госпитализации, но курс лекарств надо пропить. Или назначить уколы?
Мужчина мотнул головой. Ему было всё равно: таблетки или уколы. Он сидел в одних трусах на застеленной кушетке, держа в руках водолазку. Руки и ноги налились тяжестью.
- Как это случилось? - тихо спросил он.
- Яд, - так же тихо ответила Цунаде. - Сложный яд с одним неизвестным нам компонентом. А как случилось? Мы время от времени переписывались с руководством Суны. В последнее время в Стране Ветра стало твориться что-то непонятное. Они думали, что это происки Орочимару или его выкормышей из Отогакуре. Послали несколько команд, которые пропали без вести.
- Они попросили помощи?
- Совета. Прислали сюда одну вещь.
Какаши взглянул на Пятую, требуя, чтобы она продолжала рассказ.
- Коготь неизвестной твари, - нехотя объяснила Целительница. - А Мине у нас специалист по таким загадкам. Как-никак, опытная странница по мирам. Я послала её в Суну с двумя командами. Двумя, Какаши! Плюс два десятка людей Деревни Песка.
- Что там было?
- Портал, который Мине удалось закрыть. Свидетели говорят, что грохоту и разрушений было много.
- Здесь она действовала по-другому.
- Здесь деревня, люди, она прежде всего думала об этом. Там были пустыня и скалы. Можно было позволить хоть извержение вулкана. Наши говорят, что на Песчаников произвели впечатления умения Мине.
Какаши сжал кулаки.
- Не злись, - устало сказала Цунаде. - Оказалось, что в наш мир проникли не только ящерки размером с гору, но и их хозяйка. Объяснить, кто или что она такая, никто толком мне не может. Пока. А то, что улавливают наши сенсоры, обследуя мозги напарников Мине... Это страшно, Какаши,
по-настоящему страшно.
- Мине сражалась?
- Пока не уничтожила всех тварей полностью. И одновременно эта дура прикрывала наших олухов и Песчаников, не разрешала им ввязываться в бой! Вот очнется, я ей такую головомойку устрою!
Цунаде смахнула слезу с ресниц, фыркнула.
- В Суне Мине переговорила со старейшинами, посоветовала искать сообщников уничтоженной твари. Среди людей. До Конохагакуре дошла сама, шлепнулась лишь у ворот. Тут и обнаружилось, что у неё воспаленная рана на руке, а там полно яда. Сделала из себя переносной сосуд, дрянная девчонка! Ей как-то удалось сконцентрировать яд вокруг раны, не давая ему распространиться по всему организму потому, что он очень быстро исчезает вне живой ткани. А мы можем ещё не раз столкнуться с таким ядом.
- Понятно. Мине донесла его в себе, чтобы в Конохагакуре сделали противоядие.
- Да. Но отравление всё-таки произошло. Яд сильный. Капельки хватило бы для уничтожения Конохагакуре и окрестностей.
Какаши закусил губу. Боль в сердце была уже просто невозможной. Он терял её! Терял!
- Парень, мы делаем всё, чтобы она выжила. Мине находится в состоянии искусственной комы. Организм борется, понимаешь? Она всё-таки живет и... выживет.
- А вы уверены в этом? Что выживет?
Пальцы Цунаде взлохматили пряди серебряных волос Какаши, чуть дернули их.
- У неё есть ради кого вернуться к жизни. Нужно только время. Тем более нам удалось нейтрализовать действия знакомых компонентов яда. Остался один, тот, неизвестный нашему миру. И с ним работаем не только мы.
Какаши удивленно посмотрел на Целительницу.
- Я отослала немного яда в Суну. Там тоже есть специалисты. Пусть исследуют.
Хатаке кивнул. Старая Чиё из Суны давненько слыла соперницей Годайме в знаниях по ядам.
- Вот, - протянула Цунаде пластинку лекарства Копирующему ниндзя, - прими сейчас. Расслабишься. И можешь побыть здесь. Я же всё понимаю. Только в палату не суйся!
- Ясно. Спасибо.
Лекарство было, скорее всего, снотворным, так как через несколько мгновений Какаши захотелось спать, веки отяжелели. Он брякнулся на плоскую больничную подушку, пахнущую лекарствами и, уже засыпая, потянул на себя одеяло. Чертова старушенция! Хитрая Цунаде-сама!
Проснулся Хатаке от острых когтей, впивавшихся в кожу головы. Было больно. Какаши открыл глаза, потом снова закрыл их: чуть вытянутая кошачья морда с ореховыми глазами казалась продолжением тяжелого, беспокойного сна.
- Эй, малыш, - серебряно мявкнули над самым ухом, и язычок-тёрочка прошелся по отросшей щетине, по мочке уха. - Просыпайся, малыш Какаши.
- Я уже не малыш, Такара, - Копирующий ниндзя спихнул с головы Кано и сел на кровати.
- Для нас ты всё тот же малыш, каким был много лет назад, - важно изрек Кано.
- Тогда отползай от меня подальше, а то твоему несчастному хвосту опять достанется, - усмехнулся Какаши, пальцами почесав чувствительное место под подбородком кота.
Тот заурчал.
Кошки рода Куроширо. Какаши знал эту парочку чуть ли не с рождения.
Когда Сакумо уходил на миссии, он часто оставлял своего единственного сына в семье Куроширо. Там было кому проследить за непоседой, да и своих малышей было достаточно. Кошки обожали детей и проводили рядом с ними всё время. Присматривали за ребятишками, не давали свалиться с лестниц, играли с ними, дразнили хвостами. Кано однажды здорово досталось от маленького Какаши. Тот умудрился не только поймать кошачий хвост, но и сильно укусил его. Очень уж чесались первые зубки. Кот долго обижался на Хатаке-младшего и обходил стороной.
Став постарше, Какаши приходил к Куроширо уже самостоятельно. Вроде как к друзьям, но взрослые догадывались, что Белый Клык опять ушел на миссию, и предлагали переночевать: "Что ты будешь дома один? Вместе веселее. Тем более, сегодня будем читать свиток с дзюцу. Оставайся, Какаши". Странно, что ему, Хатаке Какаши разрешали изучать и читать свитки с родовыми дзюцу Куроширо. Ему и его отцу, Сакумо.
Когда отец совершил самоубийство, глава рода Куроширо предложил Какаши переселиться к ним в дом, стать частью семьи. " Ты можешь сохранить фамилию, - сказали ему, - будь, как и родился, Хатаке. Но живи с нами. Мы все любим тебя, как будто ты наш сын и вырос в нашей семье".
Какаши отказался. Он заходил к Куроширо, но всё реже и реже. Вид счастливой семьи, любящих родителей и детей, причинял боль мальчику. Он предпочел одиночество.
Потом появился сенсей. Намикадзе Минато. И команда.
После битвы с Девятихвостым Лисом и гибели Четвертого, Какаши, служившему тогда уже в АНБУ, досталось убирать трупы. В частности погибших из семьи Черно-Белых. Рядом с ним трудился Морино Ибики. Он-то и обратил внимание на странную вещь.
- Смотри, многие люди рода Куроширо убиты в спину.
- Ты хочешь сказать, что их убили свои? То есть кто-то из наших? - задохнулся от удивления Какаши.
- Да. Посмотри сам. Даже женщины и дети. Такое чувство, что напали и убили, - Ибики указал на труп младенца. - Видишь? А потом подожгли или бросили возле огня. Мол, погибли из-за демона.
- Это предательство. Надо сказать старейшинам.
- Нет, - возразил здоровяк Ибики. - Мы с тобой скажем об этом только Сарутоби Хирудзэну, Третьему Хокаге. Он сам решит, объявлять об этих фактах в деревне или нет.
Третий никому ничего не сказал. Свитки с дзюцу рода Куроширо попали в архив запретных техник. А кошки исчезли, ушли из Конохагакуре.
И вот теперь вернулись вместе с Конохой-тян.
- Вас кто пустил в больницу? - поинтересовался Хатаке, погладив по ушкам Такару.
- Мы разрешения не спрашивали, - проворковала она. - Старший брат хозяйки нас кормил, но теперь, думаю, ты будешь заботиться о нас.
- Почему это я? Мне своей стаи хватает.
- Хм, - фыркнул, щурясь Кано. - А кто ещё?
Какаши почесал за собственным ухом и согласился с возложенной на него миссией.
Впрочем, уход за кошками осуществляли все: и Какаши, и Ирука, и Котетсу с Изумо, и Генма. Все подкидывали им корма. Такара даже считала, что Кано здорово разбаловали, и он уже кое-кому сел на шею. Какаши посмеивался. Пожалуй, Кано был единственным существом, которому разрешалось сидеть на шее главы отдела дознания. Морино Ибики не возражал против этого и пару раз утаскивал кота к себе в отдел. Спящим на мощной шее.
Хатаке большую часть свободного времени проводил в больнице, возле палаты "смертников". Это никого не удивляло. То ли АНБУ и прохожие насплетничали о том поцелуе Мине Конохи, то ли понятно было и так, но глупейших вопросов : "Вы встречаетесь теперь с Мине-сан?" никто не задавал. Ирука только кивнул, когда Какаши признался, что собирается ухаживать за Конохой-тян, как только она выздоровеет.
- Лишь бы выздоровела, - как заклинание, прошептал сенсей.
Трудновато было объясниться с Генмой. Но и это произошло на удивление спокойно, без ожидаемых Хатаке упреков.
Ширануи как-то вечером умудрился протащить в больницу пиво. Комнатка возле палаты так и осталась за Какаши, он там всё время ночевал, а не в общежитии. Там и решили тайком распить добычу за здоровье Мине Конохи.
- Благословляю, - серьезно объявил Генма, чокаясь открытой бутылкой с той, что держал в руках Какаши. - Только не делай удивленных глаз, Копия! Я уже в курсе, что у вас с Конохой-сан любовь-морковь.
- Не обижаешься, что опередил тебя? - отхлебнул пива Какаши.
- Опередил меня? В чём? - искренне удивился Генма.
- Ты же вроде тоже собирался ухаживать за Мине Конохой.
- Собирался, - кивнул сенбоносец, - только я не любитель стучаться головой в закрытую дверь. Я, конечно, не знал, кто был моим счастливым соперником, только видел, что с Конохой-сан бесполезно говорить о чувствах. Помнишь, мы с Райдо провалялись недели три после драки со Звуковиками? Когда ушел Саске? Так что времени мне хватило всё обдумать. Не опередил ты меня, а... В общем, я сам так решил, понял?
- Понял.
Генма отпил ещё пива и сощурил свои кошачьи глаза.
- Учти, Какаши, она по-прежнему мой большой друг, и если ты её обидишь хоть чем-нибудь, хоть когда-нибудь! Поединка не миновать.
- Ещё один братец объявился, - пошутил Какаши.
- Брат не брат, а заступлюсь и надаю тебе, так и знай.
Хатаке кивнул:
- Я сам себе надаю, если такое случится. Поверь.
Между тем состояние Мине оставалось стабильно тяжелым. Вот-вот, по заверениям Цунаде, должен был случиться кризис, и не понятно было, куда качнется маятник: в сторону Жизни или Смерти.
А Какаши получил новую миссию. Пятая Хокаге не могла позволить прохлаждаться опытному бойцу в деревне. Заданий было много, людей мало.
- Сам понимать должен, - сказала она Какаши, отдавая свиток с миссией. - Только перед тем, как уйдешь из больницы, можешь пройти в палату к Мине. Но! Только на пять минут, Какаши, только на пять минут! Иди.
В палате никого не было. Шуршали и скрипели, мигали лампочками и экранами приборы. Бледное лицо девушки наполовину скрывала матово-прозрачная дыхательная маска.
Какаши сел рядом.
- Коноха-тян, я должен уйти на миссию. Постараюсь недолго. Буду присылать Паккуна к Ируке, чтобы знать, как ты тут, - сказал он, надеясь, что Мине слышит его. Хоть как-нибудь. Хоть что-нибудь. - Знаешь, я тебе подарок принес. Тебе понравится, - с этими словами Какаши достал браслеты и вложил их в безвольные пальцы находящейся в коме девушки. - Они красивые... и необычные, как и ты сама.
Мужчина сжал пальцы Мине. Ему очень хотелось, чтобы тяжелые ресницы дрогнули, и глаза открылись. Чтобы она очнулась.
Какаши склонился, поцеловал руку девушки:
- Не покидай меня, огонёк! Столько уже ушло от меня. Отец и учитель. Рин. Обито. И другие. Я ведь тебе о них ещё ничего не рассказал. А я хочу рассказать. Хочу, чтобы ты знала обо всем... о моей жизни. Почти обо всём. И чтобы ты тоже рассказала о своей. Конечно, я дочитаю книгу Джирайи, но он же и напридумывать многое мог, правда? Ты сама мне всё расскажешь. Потом. Когда выздоровеешь. А ты обязательно выздоровеешь. Я верю в это, моя...
За дверь послышалось покашливание. Пять минут истекали.
Какаши аккуратно откинул одеяло, одел на щиколотки девушки браслеты, защелкнул мудреные застежки. На мгновение прижался к девичьим ножкам лицом. Если случится то, о чём даже думать не хотелось, никто не снимет с Мине его подарка. Браслеты навсегда останутся с ней.
Какаши поправил одеяло и встал.
- Я тогда не сказал тебе, той ночью... Мине Коноха, хочу всегда быть с тобой.
Возле двери он снова оглянулся. Нет, изменений в показаниях приборах не происходило. Чуда не случилось.
Но разве когда-нибудь Хатаке Какаши надеялся на чудо?
Автор: Юмик
Бета: молодая Панда
Консультант: Лютый зверь
Пейринг: Какаши/ОЖП, Ирука, Наруто, Ширануи, Джирайя и др.
Рейтинг: R.
Жанр: Romance, drama.
Размер: макси.
Статус: в процессе.
Дисклеймер: герои и мир принадлежат великому и могучему Масаши Кишимото.
Саммари: в мире шиноби появляется «поющий демон». Примут ли его в Конохе?
Размещение: хотите тырить? Спросите автора.
Критика: критика приветствуется без ругани и мата, сапогами не кидаться, кошек не натравливать.
От автора: не надо пугаться))))). история длинная. Фикбук - ficbook.net/readfic/1738213
Пролог. Пролог. - yamalab.diary.ru/p171252174.htm
Глава 1. Глава 1. - yamalab.diary.ru/p171252466.htm
Глава 2. Глава 2. - yamalab.diary.ru/p171252660.htm
Глава 3. Глава 3. - yamalab.diary.ru/p171252964.htm
Глава 4. Глава 4. - yamalab.diary.ru/p171298470.htm
Глава 5. Глава 5. - yamalab.diary.ru/p173322172.htm
Глава 6. Глава 6. - yamalab.diary.ru/p185118684.htm
Глава 7. Глава 7. - yamalab.diary.ru/p185496873.htm
Глава 8. Глава 8. - yamalab.diary.ru/p186829803.htm
Глава 9. Глава 9. - yamalab.diary.ru/p188266919.htm
Глава 10. Глава 10. - yamalab.diary.ru/p190320236.htm
Глава 11. Глава 11. - yamalab.diary.ru/p195909677.htm
Глава 12.
Глава 12.
Только увидев окраину Отофоку, Какаши разрешил себе немного расслабиться и подумать о Мине Конохе.
Миссия была не из легких. Даже для таких опытных бойцов, как Хатаке и Асума. Хорошо ещё, что обошлось без тяжелых ран, и все шли своим ходом. Подумаешь, сломанные ребра да царапины от кунаев! Ну, еще выбитые костяшки пальцев, но с кем не бывает. Куренай то и дело озабоченно поглядывала на командира, зная, как его выматывало применение шарингана, но Копирующий ниндзя пока не выказывал признаков усталости. Может быть, из-за нового лекарства.
Последнее время в аптечку ниндзя стали добавлять золотистые пилюли. Лекарства для восстановления чакры и физических сил в кратчайшие сроки хватало, но новое снадобье снимало напряжение с глаз и обостряло зрение. Таблетки можно было растворить, а можно и так проглотить, словом, очень удобное изобретение Удо-сенсея и его ученицы. Спасибо им.
Вспомнив о Мине, Какаши невольно улыбнулся. Он ещё не до конца поверил, что "поющий демон" любит его, а ночь, их пока единственная ночь, и вовсе казалась наваждением. Счастливым сном, не иначе. Только с Мине Какаши осознал прочитанные когда-то давно слова: " Одно прикосновение любимого человека стоит тысячу ночей со всеми искусницами "веселого квартала".
Сколько у него было женщин? Он не считал. Наверное, поменьше, чем у красавчика Генмы. Последние годы Хатаке предпочитал делить ложе с юдзё, хотя бывали и другие на его футоне. По негласным законам рекомендовалось, раз выбрав юдзё, "придерживаться" ее, но Какаши не следовал правилам.
Юдзё частенько становились частью церемониального угощения шиноби, которое преподносили старейшины деревень, где ниндзя выполняли работу. Вежливость требовала принять такой дар, не отказываться от него. Еда, выпивка, женщина...
Женщин, девушек было много, и в последнее время их лица сливались в одно, густо набеленное, с кроваво-алой точкой кокетливо сжатых губ. Взгляд искоса, взгляд одновременно скромный и зазывающий. Воркующий или звенящий колокольчиками голос, запах рисовой пудры и ароматных притираний. Высокие изысканные прически с множеством шпилек и головных украшений или распущенные, почти дымящиеся потоки волос по плечам. Кто-то из них учился своему непростому искусству телесной любви по редким старым свиткам и был способен удовлетворить любую прихоть клиента.
Но никто не сравнился с Мине Конохой. Никто.
Она отдавалась любви смело и исступленно, словно для неё не существовало каких-то преград и запретов. Отвечала каждой клеточкой своего чувственного тела на любое прикосновение Какаши и сама обжигала его пылкими ласками губ и рук. Шептала что-то нежное на неизвестном языке, обцеловывая каждый кусочек, каждый уголочек мужского тела. Гортанно стонала, изгибаясь навстречу, открываясь словно цветок, впуская в себя и двигаясь вместе с мужчиной в одном неистовом, безудержном ритме страсти. Угадывала желания Хатаке и тут же их исполняла. Настоящий сгусток пламени, горячий, жаркий... Такого нельзя было забыть!
Посреди ночи обоим внезапно захотелось есть, и Мине, посмотрев на истыканный кунаями будильник, лихорадочно засобиралась домой. Какаши схватил её в охапку, прижал к себе: "Не пущу!" Еле-еле уговорил остаться. Пока пили чай с заедками, как выразилась Мине, Копирующий ниндзя посадил девушку к себе на колени, да так и не отпускал, прижимая одной рукой, всё боялся, что она исчезнет, растает, как туманное облачко. И на кровать отнес на руках своё сокровище.
Мине заснула почти сразу, прижавшись горячей щекой к обнаженной груди своего любимого. Какаши долго лежал, слушая сонное дыхание, перебирал, пропускал сквозь пальцы золотые пряди, пытался в темноте разглядеть очертания тела спящей, то и дело касался пересохшими губами её макушки, вдыхал медово-яблочный девичий аромат. Даже в далеком детстве рядом с отцом у него не было таких чувств защищенности и надежности, как теперь, когда он обнимал Мине Коноху. Полностью обнаженный. Без привычной маски.
На улицу Какаши и Мине выбрались уже после полудня, когда решили, что хомячковых запасов Копирующего ниндзя не хватит для удовлетворения их разбушевавшихся аппетитов. Договорились позавтракать, а вернее пообедать в "Ичираку-рамен". Не успели пройти и пары шагов, как перед ними выросли бойцы АНБУ. Какаши не надо было объяснять, что всё это значило.
"Эх, как не вовремя! - подумал он. - Неужели что-то случилось, и перенесли начало операции? Как теперь об этом сообщить Асуме и Куренай? Они часа через три в деревне появятся, не раньше. Придется Паккуна послать разыскать их и сообщить пренеприятное известие".
- Мине-сан, Пятая Хокаге срочно вызывает вас в Штаб, - глуховато, из-за фарфоровой маски оповестил один из бойцов АНБУ.
- Маа... - немного жалобно протянул гений Конохагакуре, по привычке взлохматив себе волосы.
- Это, наверное, из-за вчерашней миссии, - предположила Мине. - Я же её не выполнила. Не переживай! Мы сегодня ещё увидимся, ладо.
И прежде, чем отправиться в Штаб, девушка внезапно обняла остолбеневшего Какаши за плечи и поцеловала в губы через плотную ткань маски. Не постеснялась ни застывших за своей спиной АНБУ, ни обалдевших прохожих.
Какаши показалось или действительно один из бойцов АНБУ, тот, что был пониже, покоренастее и постарше, подмигнул ему?
И что значило загадочное непроизносимое слово "ладо"?
В тот день им не пришлось снова встретиться, поговорить. Когда плотно поев, Хатаке заглянул в Штаб, оказалось, что Мине срочно направили на миссию. В Страну Ветра.
Какаши старался не думать о плохом. Сколько раз Мине уходила на задания и всегда возвращалась целой и невредимой. Генину, каким бы сильным он не был, не могли поручить очень опасное задание.
- С чего это Годайме и Морино развели такую конспирацию? - проворчал Асума, когда ниндзя наконец-то стали устраиваться на ночлег в небольшой гостинице. - Мы могли бы сразу вернуться в деревню, там же написать отчет и сдать его. Нет, придумали: дожидайтесь вестника в Отофоку.
- Приказ есть приказ, - откликнулся Какаши. - Да и нам лучше. Передохнем в городе. Ты же всё равно сюда собирался.
- Это зачем? - сразу поинтересовалась Куренай. - Асума, что тебе понадобилось в Отофоку?
Асума замялся, несколько раз пыхнул сигаретой. На смуглых скулах выступил румянец. Возможно, организмы Сарутоби и Юхи были как-то взаимосвязаны, потому что красноглазая куноичи тоже зарделась, как спелая вишня.
Какаши задумчиво поскреб подбородок, но промолчал. Подшучивать, как обычно, над напарниками почему-то не хотелось.
Если бы Хатаке самому пришлось писать два экземпляра отчёта о прошедшей миссии, он бы провозился весь вечер, да ещё ночь прихватил бы до утра. А так, удобно устроившись на расстеленном футоне, Какаши диктовал своим напарникам, а те уже заполняли стандартные бланки для Хокаге. Словно, команда № 7. Свои листки Какаши, сворачивал, сгибал, выкручивал и тянул. К тому времени, как Куренай и Асума поставили последнюю точку, вокруг их командира собралось восемь бумажных псов, очень похожих на суммонов Хатаке.
На следующее утро, сдав отчёты прибывшим бойцам АНБУ и получив приказ прибыть в деревню только через сутки, команда Какаши расслабилась. Обрадованная Куренай решила совершить рейд по местным магазинам, а Асума, чтобы избежать такого счастливого времяпровождения, предложил Какаши просто погулять.
Хатаке заметил, что приятель то и дело зависает у витрин ювелирных лавок. Два и два сложить было просто.
- Дату уже назначили? - невинно поинтересовался Какаши.
- Ты о чем? - немного растерялся Асума.
- Ты же кольца обручальные смотришь, - сказал Какаши. - Вот и интересуюсь: дату свадьбы уже назначили?
- Мы с Куренай со свадьбой решили подождать. Ты знаешь, старик Юхи придерживается традиций, а со смерти отца прошло ещё мало времени. Да и моя Куренай не торопится замуж. Но помолвка будет на этот Новый Год.
Какаши кивнул. Всё правильно. Если с Асумой что-нибудь случится, а у Куренай будет от него ребенок, то малыш унаследует фамилию отца - Сарутоби.
Наконец Асума определился с выбором магазина, а Хатаке последовал за ним. Пока напарник беседовал с моложавым продавцом, не зная, какое из колец выбрать, уж слишком велик был выбор, Какаши задумчиво переходил от витрины к витрине. Скоро и ему предстояло выбирать обручальное колечко для любимой женщины. Так почему бы не присмотреться заранее?
" Может купить Конохе-тян небольшой подарок? - размышлял Копирующий ниндзя. - Тем более скоро Новый Год. Ещё Ирука выяснил, что у неё вот-вот будет день рождения. Да мне самому хочется подарить Конохе-тян что-нибудь особенное. Просто так".
Но что подарить? Парни обычно дарили своим девушкам украшения, недорогие, вроде сувениров на память. Но Мине слишком много значила для Какаши, была необычной девушкой. Значит, и подарок для неё тоже должен был быть редкостным, необычным.
Насколько знал Какаши, Мине не носила ни колец, ни бус, ни кулонов. Единственной её слабостью из украшений были браслеты. Браслетов у неё было множество и самых разных. На миссии она, конечно, их не одевала, но в самой деревне никто этого не запрещал. Поэтому нежное, легкое, как шепот листвы, позванивание всюду сопровождало золотоволосую девушку.
Может, стоило купить браслет? Какой?
Одна пара украшений на витрине лежала чуть в стороне. Какаши пригляделся, его привлекли застежки в виде оскаленных собачьих голов с рубиновыми глазами. К тому же и сами браслеты заметно отличались от своих собратьев. Литые полукруглые пластинки из золота в середине были соединены подвижным звеном и отделаны драгоценной изумрудной эмалью. Поверх эмали крепились круглые и каплевидные прозрачные искрящиеся камешки. Низ браслетов был унизан маленькими, не больше ногтя мизинца Какаши, колокольчиками.
Но не слишком ли были широки браслеты для узких женских запястий? Или может, их надо было дважды обвивать вокруг руки?
- Господину что-то приглянулось? - поинтересовался совсем рядом старческий голос.
Какаши повернулся. Возле него стоял похожий на сухое дерево, высокий старик, явно хозяин ювелирного магазина. Когда успел подойти?
- Маа... Вот эти красивые и необычные, - указал Хатаке на приглянувшуюся ему пару.
- Вижу, что господин любит экзотику, - усмехнулся старик. - Эти браслеты и впрямь необычны для нашей страны. Их носят на щиколотках.
- На ногах?!
- Далеко на Западе есть племена, где женщины очень любят такие украшения. У нас они не приняты, но я в молодости купил эту пару ради любопытства.
- Наверное, дорогие, раз в нашей стране они такая редкость, - предположил Какаши, прикидывая, сможет ли он расплатиться за браслеты, облюбованные для Мине Конохи.
Старик искоса поглядел на высокого шиноби из Конохагакуре:
- Если бы я думал только о том, сколько стоят эти браслеты, то давно бы переделал их в нечто традиционное, что носят в Стране Огня. Или переплавил золото, убрав камни. Но я всегда чувствовал, что украшение сделано руками любящего своё дело мастера, сделано для кого-то с любовью. И мне бы хотелось, чтобы они попали к тем, кто оценил бы их красоту, а не золото и камни.
" Шимата! Не продаст, - подумал Какаши, а щеки под маской загорелись от стыда.
- Интересно узнать, какое стихотворение господин вспомнит, глядя на эти браслеты? - улыбнулся старик, словно прочитал мысли молодого мужчины.
Какаши чуть не приподнял хитай, чтобы шаринганом проверить, не шутит ли странный хозяин ювелирного магазина.
Но старик не шутил.
Какаши не был знатоком поэзии, как Мибу Шинобу, и чаще запоминал какие-нибудь смешные, а то и непристойные строчки, чем классические танка. Но сейчас в памяти неожиданно всплыло любимое стихотворение Сакумо:
Прошуршала в траве
крошка-ящерица, промелькнула
как зеленая тень.
На душе светло и печально.
Пригревают лучи заката...
Старик на мгновение прикрыл морщинистые, как у черепахи, веки и назвал цену браслетов. Какаши окончательно растерялся: ровно столько было у него в карманах! И тут же полез за кошельком. Надо было ковать железо, пока горячо. Пока странный хозяин не передумал.
- Не удивляйтесь, что цена кажется маленькой, - объяснил старик, открывая витрину замысловатым ключом. - Мне кажется, что господин приобретает браслеты для очень важного ему человека.
- Верно, - твердо ответил Какаши. - Это подарок необычному человеку. Единственному в нашем мире.
- Желаю господину и его подруге счастья, - улыбнулся в седые усы старик.
Браслеты уложили в кожаную коробочку, и Хатаке спрятал подарок для Мине в сумку. Потом немного подумав, переложил её в один из внутренних карманов жилета. Поближе к сердцу.
Хорошо, что Асума, занятый своей покупкой, ничего не заметил.
Не то, чтобы Какаши собирался скрывать от всех свои отношения с Мине Конохой. Но вдруг Мине передумала, пока он был на миссии? Не был же идеалом он, Хатаке Какаши, шиноби с вредным и ехидным характером. Даже если он - любимый для неё.
А вдруг, вернувшись в Конохагакуре, он обнаружит, что всё, о чем так сладко вспоминалось, ему только приснилось?
Ничего. Он готов доказывать Мине и словом, и делом, что любит её.
В гостинице их уже поджидала Куренай. Хитро улыбаясь, она преподнесла Какаши завернутый сверток.
- В честь какого праздника? - изобразил из себя ревнивца Асума.
- В благодарность за то, что наш командир переселился в другую комнату. И мы с тобой будем только вдвоем.
- Куренай, - в притворном ужасе округлил глаза Сарутоби, - и ты говоришь об этом так спокойно?
- После покупки книги "Ича-ича", для меня нет запретных тем, - важно ответила Куренай.
- Что??
Чтобы Юхи Куренай прикоснулась к эротическим фантазиям Жабьего отшельника? Быть этого не может!
Мужчины в четыре руки содрали плотную оберточную бумагу. Книга действительно была из серии "Ича-ича", только её переплет был не апельсиновый или ядовито-розовый, как обычно, а атласно-синий, цвета неба позднего летнего вечера, когда гаснет последний луч солнца. "Тактика ожидания".
У Какаши екнуло сердце. На обложке была нарисована девушка, на чьи плечи падали волны золотых волос. Мине Коноха? Он торопливо перелистал книгу. Неужели Джирайя-сама написал про Мине что-то в духе своих "грязных" историй?
Наспех пожелав друзьям "спокойной ночи", Хатаке скрылся в комнате.
Да, Джирайя и на этот раз не изменил себе. Эротических описаний хватало. Сюжет же книги получился настолько интересным и захватывающим, что нельзя было оторваться. Видно, великий писатель решил попробовать себя в новом жанре. Как же он там назывался? Эро-фэнтези? Может быть. Никто из читателей, за исключением ниндзя из Конохагакуре, не поверил бы, что героиня повести, да и почти все события, описанные в книге, были реальностью.
Жаль, Какаши не хватило ночи, чтобы дочитать новое творение знаменитого саннина хотя бы до половины. Утром предстояло отправиться в родную деревню.
Если бы на воротах дежурили пройдохи Хагане и Камизуки, Хатаке обязательно поинтересовался бы, как поживают некоторые их общие знакомые. Но нынче миссия охраны и контроля у главных ворот Конохагакуре досталась более старшим ниндзя. Какаши они были знакомы по общим заданиям, но не настолько близко, чтобы у них узнавать о Мине Конохе.
Отметившись у дежурных, команда Какаши направилась в больницу. Посещение после миссий медицинского заведения была обязательна, особенно для Какаши.
Первыми, кого Хатаке увидел в вестибюле больницы, были "неразлучники". Только сидели они какие-то подавленные, а Ирука, о чем-то просивший миленькую сестричку в стороне, был бледным, похожим на тень самого себя. Странновато.
- Йо, парни! - окликнул сенсея и штабистов Какаши. - У вас медосмотр? Направили к проктологу? Что вы сидите с такими пришибленными лицами?
Котетсу и Изумо едва взглянули на джонина, еле слышно ответили на приветствие и тут же перевели взгляды на подошедшего Ируку.
- Изменений нет, - сказал он им. - Состояние по-прежнему тяжелое.
- Ирука-сенсей, что случилось? - встревожился Какаши. - У кого тяжелое состояние?
- А, это вы, Какаши-сан. С возвращением, - наконец заметил его Ирука. - Коноха-тян в реанимации. Какаши-сан, к ней никого не пускают! Стойте! Подождите!
Но Хатаке бежал по коридору, не оглядываясь.
Он знал, где находилось ОРИТ. Слишком хорошо знал, потому, что сам частенько лежал там. И друзья лежали. Кто-то возвращался в строй, а кого-то выносили. В Конохагакуре были очень хорошие медики, но и они - не всемогущие боги.
Дело было плохо. Мине Коноху поместили в палату "смертников", так называли палату возле второй лестницы, которая вела не только на задний двор больницы, но и в морг на первом этаже. Назвали так палату потому, что сюда помещали совсем безнадежно больных и раненных. Трупы было удобно транспортировать на носилках вниз по лестнице в обитель Смерти.
В саму палату Какаши не пустили. Да он и не настаивал. Чем он мог помочь любимой? Сидел бы возле неё? Мешал бы. Туда, то и дело, заходили озабоченные врачи. Когда дверь достаточно широко приоткрылась, Какаши заметил, что возле кровати сидел сам Удо-сан и осторожно вводил в вену больной какое-то лекарство. За Мине Коноху боролись. Ему оставалось только ждать.
Прохладная ладонь легла на поникшее мужское плечо.
- Какаши, - окликнула его Цунаде. - Пойдем, я сама тебя осмотрю после миссии. И поговорим заодно.
Хатаке покорно последовал за Пятой Хокаге в комнатку возле палаты "смертников". В спокойные ночные дежурства здесь подремывали медсестры или спали родственники тех ниндзя, кто попадал в реанимацию.
Какаши, привычно раздевшись, дал себя осмотреть. Процедура стандартная, проводила ли её сама Годайме или кто-то из врачебного персонала.
Цунаде присела у стола, что-то писала на специальных бланках.
- Закажешь в аптеке, - сказала она, протягивая рецепты. - В этот раз обойдемся без госпитализации, но курс лекарств надо пропить. Или назначить уколы?
Мужчина мотнул головой. Ему было всё равно: таблетки или уколы. Он сидел в одних трусах на застеленной кушетке, держа в руках водолазку. Руки и ноги налились тяжестью.
- Как это случилось? - тихо спросил он.
- Яд, - так же тихо ответила Цунаде. - Сложный яд с одним неизвестным нам компонентом. А как случилось? Мы время от времени переписывались с руководством Суны. В последнее время в Стране Ветра стало твориться что-то непонятное. Они думали, что это происки Орочимару или его выкормышей из Отогакуре. Послали несколько команд, которые пропали без вести.
- Они попросили помощи?
- Совета. Прислали сюда одну вещь.
Какаши взглянул на Пятую, требуя, чтобы она продолжала рассказ.
- Коготь неизвестной твари, - нехотя объяснила Целительница. - А Мине у нас специалист по таким загадкам. Как-никак, опытная странница по мирам. Я послала её в Суну с двумя командами. Двумя, Какаши! Плюс два десятка людей Деревни Песка.
- Что там было?
- Портал, который Мине удалось закрыть. Свидетели говорят, что грохоту и разрушений было много.
- Здесь она действовала по-другому.
- Здесь деревня, люди, она прежде всего думала об этом. Там были пустыня и скалы. Можно было позволить хоть извержение вулкана. Наши говорят, что на Песчаников произвели впечатления умения Мине.
Какаши сжал кулаки.
- Не злись, - устало сказала Цунаде. - Оказалось, что в наш мир проникли не только ящерки размером с гору, но и их хозяйка. Объяснить, кто или что она такая, никто толком мне не может. Пока. А то, что улавливают наши сенсоры, обследуя мозги напарников Мине... Это страшно, Какаши,
по-настоящему страшно.
- Мине сражалась?
- Пока не уничтожила всех тварей полностью. И одновременно эта дура прикрывала наших олухов и Песчаников, не разрешала им ввязываться в бой! Вот очнется, я ей такую головомойку устрою!
Цунаде смахнула слезу с ресниц, фыркнула.
- В Суне Мине переговорила со старейшинами, посоветовала искать сообщников уничтоженной твари. Среди людей. До Конохагакуре дошла сама, шлепнулась лишь у ворот. Тут и обнаружилось, что у неё воспаленная рана на руке, а там полно яда. Сделала из себя переносной сосуд, дрянная девчонка! Ей как-то удалось сконцентрировать яд вокруг раны, не давая ему распространиться по всему организму потому, что он очень быстро исчезает вне живой ткани. А мы можем ещё не раз столкнуться с таким ядом.
- Понятно. Мине донесла его в себе, чтобы в Конохагакуре сделали противоядие.
- Да. Но отравление всё-таки произошло. Яд сильный. Капельки хватило бы для уничтожения Конохагакуре и окрестностей.
Какаши закусил губу. Боль в сердце была уже просто невозможной. Он терял её! Терял!
- Парень, мы делаем всё, чтобы она выжила. Мине находится в состоянии искусственной комы. Организм борется, понимаешь? Она всё-таки живет и... выживет.
- А вы уверены в этом? Что выживет?
Пальцы Цунаде взлохматили пряди серебряных волос Какаши, чуть дернули их.
- У неё есть ради кого вернуться к жизни. Нужно только время. Тем более нам удалось нейтрализовать действия знакомых компонентов яда. Остался один, тот, неизвестный нашему миру. И с ним работаем не только мы.
Какаши удивленно посмотрел на Целительницу.
- Я отослала немного яда в Суну. Там тоже есть специалисты. Пусть исследуют.
Хатаке кивнул. Старая Чиё из Суны давненько слыла соперницей Годайме в знаниях по ядам.
- Вот, - протянула Цунаде пластинку лекарства Копирующему ниндзя, - прими сейчас. Расслабишься. И можешь побыть здесь. Я же всё понимаю. Только в палату не суйся!
- Ясно. Спасибо.
Лекарство было, скорее всего, снотворным, так как через несколько мгновений Какаши захотелось спать, веки отяжелели. Он брякнулся на плоскую больничную подушку, пахнущую лекарствами и, уже засыпая, потянул на себя одеяло. Чертова старушенция! Хитрая Цунаде-сама!
Проснулся Хатаке от острых когтей, впивавшихся в кожу головы. Было больно. Какаши открыл глаза, потом снова закрыл их: чуть вытянутая кошачья морда с ореховыми глазами казалась продолжением тяжелого, беспокойного сна.
- Эй, малыш, - серебряно мявкнули над самым ухом, и язычок-тёрочка прошелся по отросшей щетине, по мочке уха. - Просыпайся, малыш Какаши.
- Я уже не малыш, Такара, - Копирующий ниндзя спихнул с головы Кано и сел на кровати.
- Для нас ты всё тот же малыш, каким был много лет назад, - важно изрек Кано.
- Тогда отползай от меня подальше, а то твоему несчастному хвосту опять достанется, - усмехнулся Какаши, пальцами почесав чувствительное место под подбородком кота.
Тот заурчал.
Кошки рода Куроширо. Какаши знал эту парочку чуть ли не с рождения.
Когда Сакумо уходил на миссии, он часто оставлял своего единственного сына в семье Куроширо. Там было кому проследить за непоседой, да и своих малышей было достаточно. Кошки обожали детей и проводили рядом с ними всё время. Присматривали за ребятишками, не давали свалиться с лестниц, играли с ними, дразнили хвостами. Кано однажды здорово досталось от маленького Какаши. Тот умудрился не только поймать кошачий хвост, но и сильно укусил его. Очень уж чесались первые зубки. Кот долго обижался на Хатаке-младшего и обходил стороной.
Став постарше, Какаши приходил к Куроширо уже самостоятельно. Вроде как к друзьям, но взрослые догадывались, что Белый Клык опять ушел на миссию, и предлагали переночевать: "Что ты будешь дома один? Вместе веселее. Тем более, сегодня будем читать свиток с дзюцу. Оставайся, Какаши". Странно, что ему, Хатаке Какаши разрешали изучать и читать свитки с родовыми дзюцу Куроширо. Ему и его отцу, Сакумо.
Когда отец совершил самоубийство, глава рода Куроширо предложил Какаши переселиться к ним в дом, стать частью семьи. " Ты можешь сохранить фамилию, - сказали ему, - будь, как и родился, Хатаке. Но живи с нами. Мы все любим тебя, как будто ты наш сын и вырос в нашей семье".
Какаши отказался. Он заходил к Куроширо, но всё реже и реже. Вид счастливой семьи, любящих родителей и детей, причинял боль мальчику. Он предпочел одиночество.
Потом появился сенсей. Намикадзе Минато. И команда.
После битвы с Девятихвостым Лисом и гибели Четвертого, Какаши, служившему тогда уже в АНБУ, досталось убирать трупы. В частности погибших из семьи Черно-Белых. Рядом с ним трудился Морино Ибики. Он-то и обратил внимание на странную вещь.
- Смотри, многие люди рода Куроширо убиты в спину.
- Ты хочешь сказать, что их убили свои? То есть кто-то из наших? - задохнулся от удивления Какаши.
- Да. Посмотри сам. Даже женщины и дети. Такое чувство, что напали и убили, - Ибики указал на труп младенца. - Видишь? А потом подожгли или бросили возле огня. Мол, погибли из-за демона.
- Это предательство. Надо сказать старейшинам.
- Нет, - возразил здоровяк Ибики. - Мы с тобой скажем об этом только Сарутоби Хирудзэну, Третьему Хокаге. Он сам решит, объявлять об этих фактах в деревне или нет.
Третий никому ничего не сказал. Свитки с дзюцу рода Куроширо попали в архив запретных техник. А кошки исчезли, ушли из Конохагакуре.
И вот теперь вернулись вместе с Конохой-тян.
- Вас кто пустил в больницу? - поинтересовался Хатаке, погладив по ушкам Такару.
- Мы разрешения не спрашивали, - проворковала она. - Старший брат хозяйки нас кормил, но теперь, думаю, ты будешь заботиться о нас.
- Почему это я? Мне своей стаи хватает.
- Хм, - фыркнул, щурясь Кано. - А кто ещё?
Какаши почесал за собственным ухом и согласился с возложенной на него миссией.
Впрочем, уход за кошками осуществляли все: и Какаши, и Ирука, и Котетсу с Изумо, и Генма. Все подкидывали им корма. Такара даже считала, что Кано здорово разбаловали, и он уже кое-кому сел на шею. Какаши посмеивался. Пожалуй, Кано был единственным существом, которому разрешалось сидеть на шее главы отдела дознания. Морино Ибики не возражал против этого и пару раз утаскивал кота к себе в отдел. Спящим на мощной шее.
Хатаке большую часть свободного времени проводил в больнице, возле палаты "смертников". Это никого не удивляло. То ли АНБУ и прохожие насплетничали о том поцелуе Мине Конохи, то ли понятно было и так, но глупейших вопросов : "Вы встречаетесь теперь с Мине-сан?" никто не задавал. Ирука только кивнул, когда Какаши признался, что собирается ухаживать за Конохой-тян, как только она выздоровеет.
- Лишь бы выздоровела, - как заклинание, прошептал сенсей.
Трудновато было объясниться с Генмой. Но и это произошло на удивление спокойно, без ожидаемых Хатаке упреков.
Ширануи как-то вечером умудрился протащить в больницу пиво. Комнатка возле палаты так и осталась за Какаши, он там всё время ночевал, а не в общежитии. Там и решили тайком распить добычу за здоровье Мине Конохи.
- Благословляю, - серьезно объявил Генма, чокаясь открытой бутылкой с той, что держал в руках Какаши. - Только не делай удивленных глаз, Копия! Я уже в курсе, что у вас с Конохой-сан любовь-морковь.
- Не обижаешься, что опередил тебя? - отхлебнул пива Какаши.
- Опередил меня? В чём? - искренне удивился Генма.
- Ты же вроде тоже собирался ухаживать за Мине Конохой.
- Собирался, - кивнул сенбоносец, - только я не любитель стучаться головой в закрытую дверь. Я, конечно, не знал, кто был моим счастливым соперником, только видел, что с Конохой-сан бесполезно говорить о чувствах. Помнишь, мы с Райдо провалялись недели три после драки со Звуковиками? Когда ушел Саске? Так что времени мне хватило всё обдумать. Не опередил ты меня, а... В общем, я сам так решил, понял?
- Понял.
Генма отпил ещё пива и сощурил свои кошачьи глаза.
- Учти, Какаши, она по-прежнему мой большой друг, и если ты её обидишь хоть чем-нибудь, хоть когда-нибудь! Поединка не миновать.
- Ещё один братец объявился, - пошутил Какаши.
- Брат не брат, а заступлюсь и надаю тебе, так и знай.
Хатаке кивнул:
- Я сам себе надаю, если такое случится. Поверь.
Между тем состояние Мине оставалось стабильно тяжелым. Вот-вот, по заверениям Цунаде, должен был случиться кризис, и не понятно было, куда качнется маятник: в сторону Жизни или Смерти.
А Какаши получил новую миссию. Пятая Хокаге не могла позволить прохлаждаться опытному бойцу в деревне. Заданий было много, людей мало.
- Сам понимать должен, - сказала она Какаши, отдавая свиток с миссией. - Только перед тем, как уйдешь из больницы, можешь пройти в палату к Мине. Но! Только на пять минут, Какаши, только на пять минут! Иди.
В палате никого не было. Шуршали и скрипели, мигали лампочками и экранами приборы. Бледное лицо девушки наполовину скрывала матово-прозрачная дыхательная маска.
Какаши сел рядом.
- Коноха-тян, я должен уйти на миссию. Постараюсь недолго. Буду присылать Паккуна к Ируке, чтобы знать, как ты тут, - сказал он, надеясь, что Мине слышит его. Хоть как-нибудь. Хоть что-нибудь. - Знаешь, я тебе подарок принес. Тебе понравится, - с этими словами Какаши достал браслеты и вложил их в безвольные пальцы находящейся в коме девушки. - Они красивые... и необычные, как и ты сама.
Мужчина сжал пальцы Мине. Ему очень хотелось, чтобы тяжелые ресницы дрогнули, и глаза открылись. Чтобы она очнулась.
Какаши склонился, поцеловал руку девушки:
- Не покидай меня, огонёк! Столько уже ушло от меня. Отец и учитель. Рин. Обито. И другие. Я ведь тебе о них ещё ничего не рассказал. А я хочу рассказать. Хочу, чтобы ты знала обо всем... о моей жизни. Почти обо всём. И чтобы ты тоже рассказала о своей. Конечно, я дочитаю книгу Джирайи, но он же и напридумывать многое мог, правда? Ты сама мне всё расскажешь. Потом. Когда выздоровеешь. А ты обязательно выздоровеешь. Я верю в это, моя...
За дверь послышалось покашливание. Пять минут истекали.
Какаши аккуратно откинул одеяло, одел на щиколотки девушки браслеты, защелкнул мудреные застежки. На мгновение прижался к девичьим ножкам лицом. Если случится то, о чём даже думать не хотелось, никто не снимет с Мине его подарка. Браслеты навсегда останутся с ней.
Какаши поправил одеяло и встал.
- Я тогда не сказал тебе, той ночью... Мине Коноха, хочу всегда быть с тобой.
Возле двери он снова оглянулся. Нет, изменений в показаниях приборах не происходило. Чуда не случилось.
Но разве когда-нибудь Хатаке Какаши надеялся на чудо?
@темы: Какаши, моё, шиноби, проза, аниме, гет, Мине Коноха, музыка души, муки творчества
